С террасы мраморной он видел синий пруд
и дремных лотосов плавучие узоры,
Непала черные над влажным полем горы,
да Гималаев снег, да неба изумруд.
Но знал Он: на земле царит тяжелый труд,
корысть и нищета, и козни, и раздоры.
Он знал: Божественных вращений приговоры
все то, что тешит глаз, безжалостно сотрут.
И отрок царственный, заламывая руки,
смотрел на страшный мир. Дневные гасли звуки.
С охоты пышные несли гостей слоны.
Он песни не слыхал. В Его огромном взоре,
где жизни сумрачной еще чернело горе,
всплывали звездами наджизненные сны.
(Константин Липскеров)
Листая назад
-
Love can do all but raise the Dead
Love can do all but raise the Dead I doubt if even that From such a giant were withheld Were flesh equivalent But love is tired and must sleep, And…
-
книга о пути и силе
*** 74 *** Люди отворачиваются от смерти, ведь ужас, поднимающийся в их душе вспыхивает ярче солнца. Человек перестает быть человеком если живет,…
-
разумеется, помешанный
«Жизнь есть боль, жизнь есть страх, и человек несчастен. Теперь всё боль и страх. Теперь человек жизнь любит, потому что боль и страх любит. И…
- Post a new comment
- 3 comments
- Post a new comment
- 3 comments