(Nicolás Gómez Dávila, р. 51)
Друзьями стали мы не от ума.
На пятачке у музыкальной школы,
октябрь, листья, тополь этот голый,
и вдалеке подгнившие дома.
Нас выдохнула сонная тюрьма,
раскрыла рот, и души полетели,
и были не разостланы постели,
и в будущем еще клубилась тьма.
Теперь конечно нелегко понять,
кто эти планы проложил пунктиром,
и на гормоны нечего пенять,
когда сердца расположились тиром.
Тире – вот что находим между слов,
когда они совсем бессильны,
и девушка вдруг выпустит весло,
и пионер свой горн уронит пыльный.
Ума не много надо, это да.
Потянется рука за сигаретой,
застынет в уголке улыбки этой,
когда в колонке зашумит вода.
Никто не строил планов, не считал,
топили мы вдвоем абсурда стрелку.
Судьбы тугой вневременный металл
своим надрезом узаконил сделку.
Нуждаемся мы в глупостях, увы.
Но даже тут останемся на вы.