… Все листвою нынче осень замела
Все тропинки, все тропинки
Я сдержаться почему-то не смогла
И упали две слезинки
А одна из них на землю упала
А другая мне на левую грудь
Через кофточку до сердца достала
И не выдохнуть теперь не вздохнуть.
* * *
Все-таки «пошлость» это очень простая вещь. Это замыленность восприятия. Конечно, уставшему от жизни джентльмену набор порнографических открыток покажется пошлым, а вот для какого-нибудь подростка вполне может вспыхнуть ярче солнца. Все дело в усталости, утрате свежести восприятия. Ну и удобно развешивать ярлыки направо и налево… Что для некоторых уже такое привычное дело, что становится вполне пошлым.
В этом отношении показательна сцена из «Братьев Карамазовых», где Иван беседует со своим чертом. Тот ему рассказывает всякие анекдоты тире притчи, а Иван кривится и просит его не говорить пошлости. Хотя вот так, со стороны, это совсем даже не выглядит пошлым. Как раз потому, что это были Ивановы мысли, которые он давно думал-передумал, устал от них, понял их беспомощность, но неотвязность. То есть это именно такое – прилипчивое, однообразное, то, в чем уже не найти ни капли интереса. А тень былой значимости только добавляет отвращения.
