М. сказала, что дала бы этому кино все призы, которые есть в мире.
Всё что я говорил про это кино, М. очень злило, потому что ничего особенно доброго я сказать не мог. Не потому что кино плохое, скорее наоборот. Потому что жизнь с сумасшедшим не могу воспринимать как художественный образ. Особенно когда это сумасшествие не окончательное (человек выпал из привычной реальности раз и навсегда), а завязано на поведении близких, которые вызывающе нормальны. Тут уже правых и виноватых не сыскать, а жизнь превращается в «отвратительный медицинский эксперимент». Впрочем, М. настаивала, что это фильм про любовь. И о том, как женщине хотелось танцевать «Лебединое озеро», а ей не давали…
Да… теперь мы знаем, что представляет из себя миссис Коломбо…