… Когда Милгрэм заставлял испытуемых наносить удары током, они примерно так же бледнели и нервничали. Выходит, такая фундаментальная норма, как «нельзя истязать невинного человека», стоит не так уж далеко от бытового «нельзя просить уступить место, если у тебя нет для этого веских оснований»…»
Вот это – да. Психологические реакции находятся в каком-то удивительном противоречии с причинами их вызывающими. Масштаб постоянно меняется, и отчаяние от сломанного каблука может быть вполне сравнимо с отчаянием от внезапно бросившего жениха. Счастье от выигрыша в дурацком споре, таким же, как от получения Государственной премии. Подозреваю, что интенсивность переживаний сравнима, разве что длительность? Да и то. Бывает, пройдет не один десяток лет, и раз! – с неизменным смятением вспомнишь какой-нибудь стыдный или дурацкий эпизод, совершенно незначительный, про который уж никто и не помнит кроме тебя.
С человеком всё постоянно происходит, во всём разнообразии. Только далеко не на всём прилеплена бирка: «Это Значительное Событие». Дети живут такой насыщенной жизнью, потому что они ничего не знают о таких бирках. Просто не умеют читать. И отчаяние, и ликование у них совершенно искренние и глубокие. И происходят каждый день по нескольку раз в день.
*Контрольное взвешивание*
Чего страдать из-за какой-то ерунды
или давиться смехом, поглядев на палец?
Уж сколько тонн психологической руды
перелопатили! Не на того напали!
Но внутренним весам и дела нет
до этих умственных досужих заключений:
воспоминание по сердцу диранет,
и ты – мучения непревзойденный гений.
