– Не верите значит в силу науки :))), а зря. Психология – это сила!
Может быть и сила. Особенно иногда:
– Сталкер же выслеживает все, включая самого себя.
– Как он делает это?
– Безупречный сталкер может все обратить в жертву. Нагваль говорил мне, что мы можем выслеживать даже собственные слабости.
Я прекратил писать и попытался вспомнить, знакомил ли меня когда-либо дон Хуан с такой новой возможностью: выслеживать свои слабости. Я не мог припомнить, чтобы он когда-нибудь описывал это такими словами.
– Как может человек выслеживать свои слабости, Горда?
– Точно таким же способом, как ты выслеживаешь жертву. Ты разбираешься в своем установившемся распорядке жизни, пока не узнаешь все действия своих слабостей, а затем ты приходишь за ними и ловишь их в клетку, как кроликов.
Дон Хуан учил меня именно так поступать со своим распорядком, но в русле общих принципов, которые должен применять охотник. Однако ее понимание этого термина было более прагматическим, чем у меня.
Дон Хуан говорил, что любая привычка является «деланием» и что для функционирования деланию необходимы все его составные части. Если некоторые части отсутствуют, делание расстраивается. Под «деланием» он подразумевал любую связную и осмысленную последовательность действий. Другими словами, привычка нуждается во всех своих составных частях, чтобы быть живой деятельностью.
Затем Ла Горда описала, как она выслеживала свою собственную слабость – чрезмерную любовь к пище. Она сказала, что Нагваль предложил ей сначала заняться главной частью этой привычки, связанной с ее работой. Она была прачкой. Клиенты всегда угощали ее, когда она разносила по домам белье, и она никогда не отказывалась поесть. Она ждала от Нагваля подробных инструкций, но он только высмеял ее и сказал, что стоит ему дать ей какое-нибудь указание, как она тут же станет сопротивляться, лишь бы не делать этого. В результате, как правило, человек вовлекается в ненависть к тому, кто дал ему совет.
В течение многих лет она ничего не могла придумать, чтобы выследить эту свою слабость. Но вот однажды она стала настолько больной и усталой от своего ожиревшего тела, что отказалась принимать пищу в течение двадцати трех дней. Это было начальное действие, которое разрушило ее фиксацию. Затем у нее возникла идея – засунуть в рот губку, чтобы клиенты думали, будто у нее болят зубы, и она не может есть. Эта уловка сработала не только с ее клиентами, переставшими предлагать ей еду, но и с ней самой, потому что у нее жевание губки вызывало ощущение, что она ест. Ла Горда смеялась, когда рассказывала мне, как она всюду ходила с засунутой в рот губкой – в течение нескольких лет, – пока ее привычка к обжорству не истощилась.