И, о чудо! Часы сломались. Или у них кончилась батарейка? Вставить её оказалось не так просто, т.к. часы были любимые, а батарейка у них какого-то редкого формата (еще при покупке меня об этом предупреждали, но я пренебрег). И вот я оказался без часов (как вначале казалось – временно), а телефонов карманных тогда еще не было. Во всяком случае, у меня. Оказалось, что часы почти совсем не нужны. Как правило, точное время нужно было только тогда, когда я сидел перед компьютером. Т.е. перед теми же часами. А в свободном полете вполне можно было и обойтись. (О! Я даже вспомнил, когда они сломались – когда я попытался перевести их обратно с черногорского времени на московское).
Тетенька, торговавшая хронометрами, явно скучала и готова была рассказывать про них бесконечно. Называла их «стильными». (Понятно, степень стильности была пропорциональна цене.) Словарный запас ей не мешало бы несколько расширить, т.к. других эпитетов подыскать не могла. Зато предлагала примерить. Степень стильности можно было оценить и другими способами. Она была пропорциональна количеству циферблатов. И еще степени неразличимости стрелок. Самые, как она утверждала стильные, выглядели как знаменитые картинки, на которые нужно смотреть расфокусированным взглядом, чтобы увидеть другое, выплывающее из ниоткуда изображение. Подумал, что хотелось бы иногда пользоваться этими часами как прибором, а не только как пазлом.
Помимо прочих неоспоримых и сомнительных достоинств, у моих часов должны светиться стрелки. Это, видимо, до сих пор ощущается чтение Драгунского. «Он живой, и светится». Надо сказать, что светятся они пока не очень заметно. Может быть нужна полная темнота, а может должны подзарядиться?
+25
Люблю я снег в начале мая…
Когда крупа стучит о зонт.
Когда и дома, не снимая
свой пуховик, сидишь. И в сон
тебя все клонит раз за разом.
А батареи – изо льда…
Но вот синоптикам, заразам,
Плевать на это. Как всегда
Они пугают нас прогнозом,
и тот сбывается опять.
Нам остается шмыгать носом,
И ждать тебя, Плюсдвадцатьпять.