(НС, II, 59)
Размокнет правда. Ветер лужи гладит,
как против шерсти холку треплет псу.
Мы очутились в сумрачном лесу,
мечтаем о пеньке как о награде,
чтобы присесть и дух перевести.
«Я снова не туда свернул, прости».
Размокнет правда. Склизкие страницы,
расползшиеся строки, грубый растр.
Нас аккуратно занесут в кадастр,
и понесем налоги вереницей –
здесь нет ни дюйма брошенной земли.
«Я это всё не для себя – семьи».
Размокнет правда. Плесень ручки тянет
зеленые и синие – все за.
Вода везде – испарина, слеза.
Мы ей окружены. О, мы – островитяне!
Сбылась мечта, но что-то в ней не то.
«Уходишь? Ладно. Я подам пальто».
Размокнет правда. Станет тяжелее
и холоднее. Но зато видней.
И мы понуро побредем под ней,
всех, и себя особенно, жалея.
Подсохшая была как мотылек!
Но ты молчишь и смотришь в потолок.