Куклы как люди, люди как куклы.
Там, за игрою, черный провал.
Твердая шея, све́дены скулы,
сердце заходится – но не порвал,
мало наверно еще горевал.
Сколько? Когда? Не решили авгуры.
Где-то блаженные строгие числа
смотрят друг в дружку множеством глаз,
где-то светло, безопасно и чисто,
где ты, в пространство волшебное лаз,
где эти кости, раздвинутый таз?
Где новый мир проступает лучисто.
