* «По этой дороге я ездила каждый день, когда поступила учиться на художественно-графический факультет университета. Но после второго курса я бросила учебу и уехала в Питер учиться на факультете журналистики. Целью переезда в Питер была не учеба – мне просто хотелось там жить».
* «Я поняла, что это и есть мое первое настоящее стихотворение, потому что мне за него стало очень стыдно. Раньше я могла спокойно выйти перед классом и прочитать всю тетрадку стихов, а тут мне стало понятно, что никогда никому его не покажу».
* «Эти люди меня потрясли. У меня возникло такое впечатение, что это я написала их стихи. В результате во мне снова стало что-то меняться, и я опять начала писать».
* «В Петергофе кроме растиражированных никому не нужных фонтанов есть десятки прекрасных царских парков. После Нижнего Тагила эта красота меня лечила и воодушевляла».
* «Естественно, все это кончилось развалом семейной жизни и обилием стихов. Причем эти новые стихи меня поначалу пугали. Раньше я выдавала классические восьмистишия, а тут пошли какие-то рубленые строчки без знаков препинания».
* «Помню, как я поначалу шокировала русских, десятилетия живущих в Штатах. Меня спрашивали о впечатлениях от Нью-Йорка, и я взахлеб, с горящими глазами говорила, что Нью-Йорк – самый доброжелательный, самый теплый город на свете, вежливый и нежный, какие в нем прекрасные люди, все улыбаются, всюду сады цветут. Это говорит Лена, которая живет у Парка Карла Шурца, в 20 минутах ходьбы от Центрального парка, куда ведет чистая и ухоженная 91-я улица. Конечно, здесь всюду цветут сады! Приехав в Нью-Йорк, я не должна была устраиваться на работу, то есть мое положение очень привилегированное. Люди, слыша все это, терялись и, наверное, думали, что я просто слабоумная, этакая романтическая особа, которая ничего не понимает в жизни».
* «Кажется, Тынянов писал, что в прозе очень важно научиться лгать».
* «Это борьба. Тебе может быть хорошо и комфортно, но внутри происходит борьба: ты должен что-то здесь сделать – наверное, чтобы как-то оправдать свое присутствие здесь. Не то чтобы стать достойным этого гордого города, но просто соответствовать ему».
* «И кто-то мне сказал: «Лена, чтобы почувствовать себя на месте, ты должна сама это место сотдать». Но что значит «создать»? Теперь я это поняла: ты должен себе это место присвоить. Это акт присвоения города себе. Поэтому мне здесь и хорошо».
* «В одном опросе нью-йоркских поэтов, отвечая, не чувствую ли я себя здесь в изоляции, я написала, что, разумеется, чувствую, но что по большому счету для поэта это все равно расцвет – расцвет поэзии в том радиусе, в котором поэт существует. Потому что поэт не может существовать вне диалога».
Жить с несчастьем:
С больным ребёнком,
Здоровым мужем,
Трёхлапой кошкой,
Двумя полнокомплектными лабрадорами.
Быть красивой девочкой с красивым мозгом,
Как сказали о дочери её подруги на УЗИ,
Райской пташкой с умом Наполеона,
Как сказал основатель «парижской ноты» о женщине.
Которую он всю жизнь называл «мадам»,
Быть кассиршей в универсаме,
Расточницей пятого разряда на котельно-радиаторном заводе
Как ее соседка по парте в третьем классе,
Жить в родном городе,
Жить у моря, в столице мира.
Видеть море.
Не видеть мира.
Вам нравится Нью-Йорк?
Да, очень,
Вы знаете, я ведь выросла в индустриальном городе,
Нью-Йорк – это тот же огромный цех:
Воет, гудит, подбрасывает с кровати,
Опутывает проволокой хайвеев,
Заставляет бродить по комнатам,
Трепещет, как лайнеры в очереди на взлет.
Вы все еще пишете?
Да, пишу,
Особенно здесь и сейчас,
У окна,
В котором один за другим взлетают и приземляются самолеты,
Над рекой,
Воду которой ветер гонит сразу во все стороны,
Пока у меня еще есть эта река, это небо,
Этот мотор несчастья.