Годфри выдувал ноту за нотой, мелодия не складывалась. Звуки выпадали…: antimeridiem

Годфри выдувал ноту за нотой, мелодия не складывалась. Звуки выпадали комками, липли мокрым, как вода в невесомости, рассыпались гречневой крупой хрипов. Годфри не оставлял попыток. Иногда руки как будто начинали что-то понимать, ловили ритм, и тогда Годфри слышал. Что? До мелодии было еще далеко, это напоминало некое обещание, намек, что-то нащупывало свое существование. Море распада, в котором он копошился, становилось животворным, но для этого нужно было распределять дыхание, успевать следить за этими прыгающими по линиям черными блошками, точно попадать по дырочкам, и передать наконец тягостную ношу от сознания пальцам. Годфри в очередной раз сбился и опустил флейту. Мелодия существовала. Где-то там. Но он никак не мог протащить её в наш мир. И тогда он засучил свои зеленые рукава и сыграл, что умел. Эта сторона гармонии ему уже изрядно надоела, но зато он вновь ясно увидел, что это значит – существовать.

Когда-то Рокантен томился жить,
предметов тошнота волнами подступала,
хотелось эту слякоть подсушить,
и вот упало
его существование листком
кривым багряным по спирали в лужу,
сиди теперь в кафе и слушай, слушай...
Битком
набита скошенною памяти травой
живых костей ажурная коробка,
и он надеется, пока что слишком робко,
главой
последней завершить роман,
а дальше взяться за простую сказку,
как буратинку положить в карман,
к саням волшебным привязать салазки...
Но хоть он не обычный наркоман,
гармонии напрасно стоит глазки.

* * *

* * *

* * *

Error