«… Батя раньше на дни рождения мне ничего не дарил. Всегда матушка что-нибудь покупала, только делала вид, будто подарок от них двоих: «Вот тебе от мамы и папы», – и давала какого-нибудь зайчика или грузовичок, а потом говорила, чтобы я шел на улицу играть. За стол меня не сажали, там сидели батины и матушкины гости. Так даже лучше было, мне все равно оставляли полбутылки ситро и кусок торта. Это пока я совсем маленький был, а потом мы стали беднее жить и мне перестали игрушки дарить.
На восьмилетие я ничего не получил и обиделся, конечно. Батя тогда меня к столу подозвал и сказал: «Вот я тебе решил сделать подарок, ты уже взрослый и можешь говорить вслух слово „блядь“, и я тебя за это не накажу». Матушка тут же выступать начала, я ей и сказал: «А ты, блядь, не лезь». Не в том смысле, что матушка – блядь, а в том, чтобы она не лезла».
Прочитал вот. Уже четвертый роман этого автора. После первого (в порядке чтения – «Библиотекарь») казалось, что как раз хватит. Но так, раз за разом, попадается под руку, купишь, прочтешь. Все примерно похожи, и в то же время разные. В общем, это я так, оправдываюсь. Наверно потому, что сам чуть на этого Елизарова похож, во всяком случае, в его книгах самое неприятное то, что я хорошо понимаю, как они написаны.
Пафос конкретно этой книжки мне не ясен, но то, что она продается в книжном магазине, без полиэтилена, без наклеек 18+, и не внесена в список литературы «разжигающей рознь» это странно. А то, что стихи Пастернака (в книге все-таки есть и Пастернак, сначала это кажется невероятным) слегка такие, подгнивающие (как это названо в романе – «трупные»), я тоже ощущаю и держусь от них подальше.