В интимной глубине, под ворохом надежды
припомнилось, как смех ловили мы с тобой.
Он серым воробьем, упав в простор безбрежный,
нахохлился в углу, забившись вразнобой
с другими, кто дышал, держа непроизвольно
нестрогий этот ритм, их нитевидный пульс,
известно, что с ножом в спине смеяться больно,
но нужно показать, что всё же ты не трус.
Душевный стержень тверд, холодной острой спицей
он входит здесь, но выйдет на дальней стороне.
Сегодня воробей, а завтра пусть синицей
весна нам пропоет хоть на одной струне.