Такая геометрия падения приводит к совершенному изменению проблемы ответственности и личности. Человек есть теперь не свободное существо, выбирающее путь, или несчастное существо, загнанное в угол, но единственный источник и единственная причина катастрофы. Можно сказать, что человек увязает в себе самом. С ужасом смотрит он на себя, на свое тело, на свое прошлое, на свое отражение – он сам медленно становится своей могилой.
И чем более он – человек, чем больше в нем человеческого, тем труднее ему вырваться из себя. Громоздкий, неповоротливый, вязкий, он не в силах предать себя, изменить себе, взлететь. Лишь злодеи и подонки, быстрые и легкие, лишенные какого бы то ни было морального веса, ловко лавируют между погружающимися гигантами, то выкусывая из них лакомые куски, то давая их полуразложившимся остовам спокойный, последний толчок».