«Философы не стареют. Они наскучивают». [НС, II, 104]
Если р следует из q,то смысл «р» содержится в смысле «q»,
интересно, сколько еще песку
наметенного, серого, прелого извлеку,
натыкаясь на фермы, конструкции в небеса
уходящие, уравновешенные на весах
смысла –
никогда не стареющее коромысло,
ведра полные не водой,
кремния диоксидом.
А что поживее,
то мы по старинке – ситом,
такая для него тара,
сердце молчит от удара и до удара.
Все эмпирические суждения, как таковые,
синтетические –
обонятельные, сенсорные и звуковые,
электрические
если верить, что мысль – химия.
Поглядеть бы хотела глазами другими я,
как философ юн и всесилен,
поет песни и сам верит им, сирин
пером сиреневым в облаках чертит,
и забыли пока обо мне черти.
Системы имплозивные и взрывные,
кто-то верит, что взрыв еще под контролем,
что заклятием, мантрой, или каким паролем
можно в райские звуки преобразить свиные.
Он оставался прежним, но ему уже это не шло,
то, что казалось прикольным, теперь уже не смешно.
Не постарел, просто наскучил. Вирши
путанные он не читал с крыши,
всё сидел и грыз свой талмуд мышью,
и мечтал как я платочек ему вышью,
в узор вплетя афоризм Кьеркегора,
думал я полюблю. Его полюблю! Умора!
Война – отец всех вещей, отец всего.
Я прижимаюсь щекой к щеке моего приклада,
тут не до шуток, надо так надо, рада
видеть в прицеле последний абзац его
любви к премудрости, или как там это по-гречески?
А я ведь просто хотела влюбиться по-человечески.
СХОЛИИ II. Листать, читать.